Портреты Лермонтова
Это самый ранний портрет Лермонтова – 3-4 -летнего ребёнка,– выполненный неизвестным художником, возможно, крепостным. Малыш изображен во весь рост, в белом платьице. Поскольку мальчик-то был одарённый, то художник показал и его склонности к рисованию: правой рукой ребёнок что-то чертит на грифельной доске, в левой держит полуразвернутый лист бумаги с какими-то зарисовками. Можно предположить, что художнику удалось уловить основные черты оригинала: широкий открытый рот, большие глаза, с выражением доброты и задумчивости, нежно очерченные губы и немного вздернутый нос. Честно говоря, создается впечатление милого, нежного малыша, просто душечка с ангельским голосочком и, думаю, характером тоже. У него собственный мир, в котором он – главный герой, стоящий на страже добра, защитник своих друзей и близких, который ничего не просит взамен.
Что касается истории портрета, то после смерти его заботливой, хотя и строгой бабушки – Е.А. Арсеньевой – портрет попал в имение её брата, А.А. Столыпина, в Саратовскую губернию, а из его семьи позже – в Мурановский музей. Оттуда – в ГЛМ.
Это уже второй детский портрет Лермонтова, выполненный в 1820-22году, тоже, наверное, крепостным. На портрете мы видим шести – восьмилетнего мальчика с каштановыми, гладко причесанными волосами, умным сосредоточенным взглядом, одетого в красную курточку и синий костюм с золотым шитьём. По сравнению с первым портретом это уже не маленький ребенок, а начинающий философ, будущий ломоносов, занятый своими мыслями, размышлениями, которые касаются только его. Маленький Лермонтов выглядит очень решительно, он полностью уверен в себе. Такое ощущение, будто ему надоело вся эта волокита и возня с портретами, что у него есть дело, которое ему надо закончить, а этот художник все тянет и тянет резину, вместо того, чтобы отпустить ребенка, дать ему отдохнуть от всех и всего и поиграть с лучшим другом Шан-Гиреем.
В ИРЛИ портрет поступил из Тархан в 1927 году. Портрет не документирован и у некоторых специалистов вызывает сомнения (И. Зильберштейн, Е. Ковалевская), однако сходство с первым, достоверным портретом, позволяет отнести его к бесспорным.
Если не считать этих двух детских портретов, то все остальные созданы за очень короткий промежуток времени – с конца 1834 до начала 1741 (до отъезда Лермонтова из Петербурга в апреле 1841), то есть за шесть с небольшим лет.
Этот портрет, как свидетельствует А.М. Меринский, товарищ Лермонтова по Школе юнкеров, Арсеньева заказала в 1834 году, сразу по производству внука в корнеты. Здесь Поэт изображен в натуральную величину, погрудно, в вицмундире лейб-гвардейского гусарского полка, в шинели, наброшенной на правое плечо, с треуголкой в левой руке. Несмотря на некоторую нарядность изображения и явное, по-видимому, стремление художника приукрасить натуру –– удлиненное лицо, прямой нос, пышная шевелюра – портрет внушает доверие не только верно переданными, безусловно красивыми линиями лба, очертанием губ, но и очень мягким, приятным выражением лица и глаз, глубиной взгляда. А.М. Меринский писал: «Лермонтов был брюнет, с бледно-желтоватым лицом, с черными, как уголь глазами». До 1865 года о существовании портрета не было известно. Впервые он был опубликован в виде гравюры Брокгауза в 1865г., при первом отдельном издании «Песни про … купца Калашникова», однако в 1923 году через потомков Столыпиных портрет из саратовского имения поступил в Мурановский музей, где его и обнаружил Н.П. Пахомов; по надписи на обороте («писал Будкин 1834 года С.-Петербург») он установил фамилию художника и дату. Дополнительным подтверждением авторства Ф.О. Будкина может служить, однако, старая надпись на иконе в Тарханах: «Обличия Архангела Михаила списано с портрета Лермонтова, работы Будкина»; тем не менее, вопрос об авторстве и датировке портрета остаётся открытым.
Следующий портрет Лермонтова относится к январю – февралю 1837. Выполнен он П.Е. Заболотским, учителем живописи Лермонтова, по заказу Е.А. Арсеньевой. Как мы видим, поэт изображен в расстёгнутом ментике с золотыми шнурками. Правду сказать, Заболотский не был крупным мастером, однако портрет, выполненный в реалистической манере, имеет преимущества перед другими и свидетельствует о прекрасном знании художником натуры и дружественном расположении к портретируемому. «Приземистый, маленького ростом, с большой головой и бледным лицом, – пишет Меликов, – он обладал большими карими глазами, сила обаяния которых до сих пор остаётся для меня загадкой. Глаза эти, умные, с чёрными ресницами, делавшими их ещё глубже, производили чарующее впечатление на того, кто бывал симпатичен Лермонтову. Во время вспышек гнева они были ужасны. Я никогда не в состоянии был бы написать портрет Лермонтова при виде неправильностей в очертании его лица, и по-моему, один только К. П. Брюллов совладал бы с такой задачей, так как он писал не портреты, а взгляды (по его выражению, вставить огонь в глаз). Хотя на этот счёт Карл Брюллов держался иного мнения: «Я как художник,– сказал он однажды, вспомнив лермонтовские стихи,– всегда прилежно следил за проявлением способностей в чертах лица человека; но в Лермонтове я ничего не нашел ».
Впрочем, и сам Лермонтов смеялся над собой, говоря, что судьба, будто на смех, послала ему общую армейскую наружность.
Возвратимся снова к портрету: до смерти Арсеньевой он находился в Тарханах, затем через потомков А. А. Столыпина в 1925 был передан в ГТГ.
Это автопортрет, сделанный самим писателем в том же 1837, но уже на Кавказе, в ссылке, на фоне кавказского пейзажа. На нём мундир Нижегородского драгунского полка: красный воротник, эполеты, газыри, бурка на плече. Акварельный автопортрет, в котором поэт запечатлел собственное представление о себе, выразил свою затаённую думу, печаль и скрытый трагизм, передал душевную мягкость и доброту,– одно из самых значительных явлений лермонтовской иконографии. На обороте картонной подложки наклейка с надписью по-немецки: «Michael Lermontoff Russischer Officier und Dichter von ihm Selbst gemalt» («Михаил Лермонтов, русский офицер и поэт, им самим нарисованный »). Сам портрет не столь интересный, сколько его история: он предназначался любимой женщине – В. А. Лопухиной (Бахметевой), которой Лермонтов и вручил его в июне 1838 при их последней встрече, перед её отъездом в Германию. Там она отдала акварель на хранение А.М. Верещагиной. Около 80 лет портрет считался утерянным, но в 1934 на аукционе в Хохберге его купил профессор М. Винклер, в 1955 передавший два слайда (автопортрет Лермонтова и изображение Лопухиной) искусствоведу В. Н. Лазареву, который, в свою очередь, передал их Пахомову, опубликовавшему портреты в журнале «Огонёк », 1961, №31, с. 9. В 1962г Андроников вместе с другими материалами привёз из ФРГ оригинал портрета.
>>>
|
|
