Через год, в 1838г, после многочисленных прошений бабушки Лермонтову разрешено вернуться в Петербург. «Я пустился в большой свет. В течение месяца на меня была мода, меня наперерыв отбивали друг у друга. Все те, кого я преследовал в своих стихах, окружают меня теперь лестью. Тем не менее я скучаю. Просился на Кавказ – отказали, не хотят даже, чтобы меня убили», – пишет Лермонтов об этом периоде М.А. Лопухиной.
В это время Лермонтов создает новую редакцию «Демона», поэма имеет огромный успех. Княгиня Щербатова, например, говорит поэту: «Мне ваш Демон нравится: я бы хотела с ним опуститься на дно морское и полететь за облака. А красавица М.И. Соломирская, танцуя с поэтом, сообщает: «Знаете ли, Лермонтов, я вашим Демоном увлекаюсь… Его клятвы обаятельны до восторга… Мне кажется, я могла бы полюбить такое могучее, властное и гордое существо, веря от души, что в любви, как и в злобе, он был бы действительно неизменен и велик».
Однако недолго суждено было Лермонтову наслаждаться блестящим обществом столицы. 16 февраля 1840 года в доме графини Лаваль сын французского посланника Эрнест де Барант вызвал Лермонтова на дуэль. Современники называют три возможных причины. Соперничество из-за княгини М.А.Щербатовой (Лермонтов ей посвятил стихотворение «На светские цепи…»), борьба за прекрасные глазки жены русского консула в Гамбурге г-жи Бахерахт и, наконец, политическая ссора – Баранта интересовал вопрос, бранит ли Лермонтов в стихотворении «На смерть поэта» всю французскую нацию или же только убийцу Пушкина. Дуэль произошла на Черной речке и кончилась мирно. Барант промахнулся, а Лермонтов выстрелил в сторону( подробнее см. раздел «Дуэли»). В результате Лермонтов и Столыпин (секундант Лермонтова) были посажены под арест, а Баранта отец срочно отправил в Париж.
Под арестом к Лермонтову пускали только камердинера, приносящего обед. Поэт велел завертывать хлеб в серую бумагу и на этих клочках с помощью вина, печной сажи и спички написал несколько стихотворений – «Когда волнуется желтеющая нива» (см. подробнее раздел «Мой Лермонтов»), «Я, матерь божия, ныне с молитвою» (см. раздел «Жемчужины творчества» ), « Кто б ни был ты, печальный мой сосед», «Соседка».
Весной 1840г по резолюции государя Лермонтова переводят служить на Кавказ в Тенгинский пехотный полк. Но уже в феврале 1841г Лермонтов приезжает в Петербург в отпуск. Это его последний приезд. «Три месяца, проведенные тогда им в столице, были самые счастливые в его жизни. Он утром сочинял какие-нибудь прелестные стихи и приходил к нам читать их вечером. Веселое расположение духа проснулось в нем опять в этой дружеской обстановке, он придумывал какую-нибудь шутку или шалость, и мы проводили целые часы в веселом смехе благодаря его неисчерпаемой веселости,»– пишет Е.П. Ростопчина. В это время он закончил «Героя нашего времени», написал множество стихов, в том числе «Родину», о которой Белинский отозвался так: «…что за вещь! Пушкинская, то есть одна из лучших пушкинских. В этот период в повести «Штосс» возникает образ Петербурга в прозе, столь же серовато-мрачный, как в поэзии: «Сырое ноябрьское утро лежало над Петербургом. Мокрый снег падал хлопьями, дома казались грязны и темны, лица прохожих были зелены; извозчики на биржах дремали под рыжими полостями своих саней; мокрая длинная шерсть их бедных кляч завивалась барашком; туман придавал отдаленным предметам какой-то серо-лиловый цвет. По тротуарам лишь изредка хлопали калоши чиновника, - да иногда раздавался шум и хохот в подземной полпивной лавочке, когда оттуда выталкивали пьяного молодца в зеленой фризовой шинели и клеенчатой фуражке.»
Лермонтов мечтал об отставке и о литературной деятельности. За несколько дней до отъезда на Кавказ Лермонтов посетил известную в Петербурге ворожею, жившую у «пяти углов», ту самую, которая предсказала Пушкину смерть от белого человека. Поэт спросил у нее, будет ли выпущен в отставку и останется ли в Петербурге. В ответ он услышал, что в Петербурге ему больше не бывать и ожидает его отставка, «после коей уж ни о чем просить не станешь». Последний вечер Лермонтов провел у Карамзиных. Лермонтов, к удивлению собравшихся, очень долго разговаривал с Н.Н. Пушкиной, вдовой поэта, хотя раньше демонстративно ее избегал.
И снова в Москве... >>>
