Дуэли Лермонтова
«…с собой
В могилу он унес летучий рой
Еще незрелых, темных вдохновений,
Обманутых надежд
И горьких сожалений!»
За свою короткую, 27-летнюю жизнь Лермонтов дважды стоял у барьера: 18 февраля 1840 года в Петербурге и 15 июля 1841 года в Пятигорске. В наказание за первую дуэль Лермонтов был повторно сослан на Кавказ. (Первая ссылка последовала за стихотворение "На смерть поэта"). Вторая дуэль закончилась его смертельным ранением. Что же влекло молодого человека к барьеру? Как вёл он себя во время дуэли? Как всё это согласуется с главным делом его жизни - литературным творчеством? Ответы на эти вопросы можно найти в воспоминаниях современников - друзей и знакомых поэта, и в архивных документах. Исследователь последней дуэли Лермонтова В.А. Захаров справедливо пишет: "Для нас Лермонтов - великий поэт и прекрасный художник, нам хочется видеть его зрелым, благоразумным, уравновешенным, словом, наделённым всеми положительными качествами человеком. Лермонтов же обладал трудным характером: был насмешливым, злым на язык, больно обижал своих друзей и знакомых, что, впрочем, часто сходило ему с рук".
Возможно, "трудный" характер Михаила Юрьевича сложился из-за трагически разорванной в раннем младенчестве связи с обоими родителями: мама умерла, а отец уехал, когда Мише было всего три года. Бабушка Елизавета Алексеевна Арсеньева с любовью растила и воспитывала мальчика. В детстве его окружали сверстники - друзья его по играм, которых бабушка брала в дом и воспитывала вместе с внуком. Для него устраивались кулачные бои среди мальчишек, у него был даже свой небольшой "потешный полк" на манер петровского для игр в сражения. Его учили грамоте домашние учителя, а после 12 лет - в пансионе при московском университете. Учился Миша прекрасно. Закончил пансион, затем Московский университет. Уже в это время известны его первые стихи. В них мы находим романтичность и трагические мысли о смерти. Душой своей он тянется к легендарному предку шотландцу графу Лермонту, Томасу - Рифмачу, правдопевцу, которому сама Королева Фей подарила золотую арфу за его талант и обрекла петь только правду.
Годы жизни М.Ю. Лермонтова совпали с жизнью общества послевоенной России (Отечественная война с Наполеоном) и царствования Николая I, пережившего декабрьский переворот 1825г. Карьера дворянина должна была быть военной карьерой. И в этом, пожалуй, состоит второй трагический момент в судьбе Лермонтова. С раннего детства Елизавета Алексеевна растила внука в полной свободе. Он получал всё, что хотел, не будучи никогда и ни в чём стеснён или ограничиваем. Он абсолютно не был способен подчиняться, угождать и, тем более, угодничать. Что же ему было ожидать в военной карьере? Тем не менее, в 18 лет будущий поэт поступил в Школу гвардейских прапорщиков и кавалерийских юнкеров, которую закончил в 20 лет.
Все, кто знал Лермонтова в эти годы его юности, отмечают его "самостоятельный и твёрдый характер" (А.З. Зиновьев - преподаватель Пансиона), выразительные черты лица "…он обладал большими карими глазами, сила обаяния которых до сих пор остаётся для меня загадкой. Глаза эти … производили чарующее впечатление на того, кто бывал симпатичен Лермонтову. Во время же вспышек гнева они бывали ужасны" (М.Е. Меликов - художник - живописец). Тот же Меликов вспоминает: "В личных воспоминаниях моих маленький Миша Лермонтов рисуется не иначе как с нагайкой в руке, властным руководителем наших забав, болезненно-самолюбивым, экзальтированным ребёнком".
"В школе юнкеров Лермонтов имел страсть приставать со своими острыми и часто даже злыми насмешками к тем из товарищей, с которыми он был более дружен. Разумеется, многие платили ему тем же, и это его очень забавляло" - вспоминает А.М. Меринский. Лермонтов строгой дисциплине был не приучен. Товарищи по училищу говорят о его смелости, силе и ловкости. Но "Лермонтов был очень плохой служака в смысле фронтовика и исполнителя всех мелочных подробностей в обмундировании и исполнении обязанностей тогдашнего гвардейского офицера" - рассказывает историк - мемуарист М.Н. Лонгинов Этот же автор приводит случаи, когда поручик Лермонтов оказывался одетым не по форме в присутствии великого князя Михаила Павловича, за что и был им направляем под арест. "Такая нерадивость причитывалась к более крупным проступкам Лермонтова и не располагала начальство к снисходительности в отношении к нему, когда он в чём-либо попадался".
Но вот учёба закончена. Для Лермонтова служба начинается в самом престижном месте, в лейб-гвардии Гусарском полку, т.е. при дворе, на глазах у императорской семьи. В светском обществе его литературные произведения хорошо знают. Читали их и в царской семье. С этой стороны отношение к нему сложное: неодобрительное по службе, признание его литературного таланта, неодобрительно - настороженное по идеологическим соображениям. Великий князь Михаил Павлович, прочитав "Демона", пошутил: "Был у нас итальянский Вельзевул, английский Люцифер, немецкий Мефистофель, теперь явился русский Демон, значит, нечистой силы прибыло. Я только никак не пойму, кто кого создал: Лермонтов ли - духа зла или же дух зла - Лермонтова?"
Почти у всех товарищей по службе Лермонтов пользовался любовью. Он весьма общителен. "Лермонтов бывал везде и везде принимал участие, но сердце его не лежало ни к тому (карты), ни к другому (попойки с участием женщин из С. Петербурга). Он приходил, ставил несколько карт, брал или давал, смеялся и уходил. О женщинах он говорил: "Бедные… на что они нам? У нас так много достойных любви женщин". Так записал воспоминания Д.А. Столыпина и А.В. Васильева П.К. Мартьянов.
Одновременно со службой шла и литературная работа, За три года (до 1837г. - написания "На смерть поэта", когда Лермонтову исполнилось всего - то 23 года) созданы : поэма "Боярин Орша", "Песня про царя Ивана Васильевича…", стихи и проза "Княгиня Лиговская". За стихотворение, посвящённое гибели Пушкина, Лермонтов отлучён от двора и отправлен в феврале 1837г. в действующую армию на Кавказ. Год хлопот Е.А. Арсеньевой о прощении внука перед царской семьёй увенчался успехом: поэта вернули в лейб-гвардии Гусарский полк, ко двору в мае 1838г. До февраля 1840г Лермонтов жил в Царском селе и часто проводил время в столице.
Как дворянин и офицер, Лермонтов целиком принимал кодекс чести, существовавший в светском обществе того времени. Он не был "бретёром", не "нарывался" на дуэли, но не отказывался дать удовлетворение, если кто-то его требовал. Лермонтов отлично знал дуэльные правила своего времени, о чём можно судить по описанию дуэли в "Герое нашего времени". Со времён Петра I дуэли в России были запрещены. Наказание за участие в дуэлях приравнивалось к наказанию за убийство. Теперь мы вплотную подошли к дуэли с Э. Барантом.
В Лермонтовской энциклопедии это описано так:
Дуэль состоялась в воскресенье 18.02.1840г. на Парголовской дороге за Чёрной речкой при секундантах А.А. Столыпине (Монго) и виконте Рауле д'Англасе. Сначала дрались на шпагах. Барант слегка оцарапал грудь противника. Лермонтов сделал выпад, но конец его шпаги переломился. Перешли на пистолеты. Барант стрелял первым и промахнулся. Лермонтов выстрелил в сторону. Противники тут же помирились.
Лермонтов, по словам П.А. Висковатого, прямо с места поединка отправился к А.А. Краевскому, редактору "Оз"; по документам цензурного комитета выясняется, что, несмотря на воскресенье, Краевский сумел в тот же день доставить цензору П.А. Корсакову рукопись "Героя нашего времени"… Только в начале марта весть о поединке дошла до высшего начальства.
11 марта Лермонтов был арестован и предан военному суду. Барант, как сын французского посла, не был привлечён к судебной ответственности и не был допрошен. К.В. Нассельроде от имени царя посоветовал французскому посланнику отправить сына на время суда в Париж. Причиной дуэли современники называют соперничество молодых людей из-за княгини М.А. Щербатовой, за которой поэт открыто ухаживал.
Непосредственный повод к вызову на дуэль известен по официальным показаниям Лермонтова: 16 февраля на балу у графини Лаваль Барант потребовал у Лермонтова объяснений по поводу якобы сказанных им в разговоре с "известной особой" "невыгодных вещей" о нём. Обмен колкостями завершился фразой Баранта: "Если бы я был в своём отечестве, то знал бы как кончить это дело". Намёк на русские законы прозвучал оскорбительно для национального достоинства страны; Лермонтов парировал: "В России следуют правилам чести так же строго, как и везде, и мы меньше других позволяем оскорблять себя безнаказанно". Барант вызвал Лермонтова. За два месяца до этого эпизода посланник, сочтя нужным пригласить на приём поэта, сначала осведомился у А.И. Тургенева, правда ли, что в стихотворении "Смерть поэта" Лермонтов поносит всю французскую нацию, а не только убийцу Пушкина. Убедившись в неосновательности этого подозрения, Барант пригласил Лермонтова на бал.
Военно-судная комиссия установила, что Лермонтов "вышел на дуэль не по одному личному неудовольствию, но более из желания поддержать честь русского офицера". Современники полагали, что проступок Лермонтова не будет иметь серьёзных последствий. Находясь под арестом, Лермонтов много читал, писал стихи и подготовил к изданию сборник своих стихов.
Задержавшись в Петербурге, Э. Барант опровергал во всех гостиных официальные показания арестованного Лермонтова. Он счёл для себя оскорбительным слух о том, что противник выстрелил в воздух, и обвинил поэта во лжи. 22 марта Лермонтов пригласил Баранта для объяснений на Арсенальную гауптвахту, где ещё раз подтвердил правдивость своих показаний и предложил новую дуэль. Барант при двух свидетелях отказался от своих претензий. Несмотря на это, его мать заявила великому князю Михаилу Павловичу, что Лермонтов вызвал Баранта на вторую дуэль. Это осложнило дело. Лермонтов был обвинён не только в повторном вызове, но и в противозаконном свидании с Барантом на гауптвахте. 13.04.1840г. Генерал-аудиториат вынес "сентенцию" о переводе Лермонтова в один из армейских полков. Николай I избрал для Лермонтова Тенгинский пехотный полк, который принимал участие в опасных делах против горцев.
Перед отправкой на Кавказ Лермонтов был вызван к Бенкендорфу, Шеф жандармов опять потребовал от него письменного извинения перед Барантом. Лермонтов отказался. Он обратился с объяснительным письмом к великому князю Михаилу Павловичу, прося его заступничества перед царём. Николай I не поддержал требования Бенкендорфа.
Лермонтов выехал к месту службы в первых числах мая… В июне императрица Александра Фёдоровна хлопотала о прощении Лермонтова, дав прочесть императору "Героя нашего времени", но Николай I отозвался о романе отрицательно. Поэт "расторопностью, верностью взгляда и пылким мужеством молодого офицера, готовностью быть первым" обратил на себя внимание командования, и был представлен ближайшим начальством к награде. Наград ему не дали, но отпуск на два месяца для поездки и свидания с бабушкой разрешили в декабре 1840г.
Мы подошли к последнему периоду жизни поэта. Ему осталось жить всего 7 месяцев. Как же они пройдут?
Опальный поэт приехал в Петербург 5 февраля 1841г. На следующий день он приглашён на "масленичный" бал к графу Воронцову-Дашкову. "Сюрпризом" на этот же бал приезжает Императрица, которая всю зиму не выезжала, в сопровождении Императора и Великих князей. Михаил Павлович был весьма недоволен, неожиданно увидев на балу Лермонтова. Поэт должен был немедленно покинуть бал. Скорее всего Лермонтов не мог ожидать встретить на балу августейших особ. Тем не менее, этот промах был ему "поставлен на счёт". Надежда получить разрешение оставить службу оборвалась. Из письма Лермонтова товарищу по юнкерской школе А. Бибикову: "…здесь остаться у меня нет никакой надежды, ибо я сделал вот какие беды: приехав сюда, в Петербург, на половине масленицы, я на другой день отправился на бал к графине Воронцовой, и это нашли неприличным и дерзким". Вплоть до 11 апреля близкие родственники и друзья пытаются выхлопотать поэту отставку от службы, обращаются за помощью к Наследнику и Императрице. Но всё тщетно.
11 апреля Лермонтов разбужен вестовым и доставлен на Дворцовую площадь в Генеральный штаб, где ему предписано в двухдневный срок отбыть к месту службы. На следующий день у Карамзиных состоялись проводы Лермонтова. На прощальном вечере присутствовала Наталья Николаевна Пушкина. В тот вечер Лермонтов впервые разговорился с вдовой Пушкина. Беседа была длительной, что удивило Карамзиных. В заключение этой беседы поэт сказал: "Я видел в вас только холодную, неприступную красавицу, готов был гордиться, что не подчиняюсь общему здешнему культу, и только накануне отъезда надо было мне разглядеть под этой оболочкой женщину, постигнуть её обаяние искренности, которое не разбираешь, а признаёшь, чтобы унести с собой вечный упрёк в близорукости, бесплодное сожаление о даром утраченных часах! Но когда я вернусь, я сумею заслужить прощение и, если это не самонадеянная мечта, стать когда-нибудь вашим другом".
Из Петербурга Лермонтов через Москву поехал к месту службы. В Москву он прибыл 17 апреля и пробыл там 5 дней, встречаясь с друзьями и издателями. 23 апреля Лермонтов отправился в дорогу. В Туле он догнал А.А. Столыпина (Монго) своего родственника и друга. 9 мая они прибыли в Ставрополь.
Если первым звеном в цепи трагических совпадений, приведших поэта к ранней смерти была встреча поэта с царской семьёй на балу, то вторым звеном можно считать изменение маршрута Лермонтовым, по которому он должен был следовать к месту службы. Царь хотел, чтобы Лермонтов сидел в ссылке и никуда не выезжал. Вот текст Предписания, посланного вдогонку Лермонтову 30 июня 1841г.: "поручика Лермонтова ни под каким видом не удалять из фронта полка", т.е. не прикомандировывать ни к каким отрядам, назначенным в экспедиции против горцев. Это означало, что становилась невозможной всякая выслуга, т.к. только в экспедиции можно было отличиться в бою, за что предоставляли к награде или прощению. Это хорошо понимали на Кавказе, и именно поэтому в мае, пока не пришло предписания, начальник штаба Траскин, знакомый Лермонтова перевёл его в экспедицию. На следующий день Лермонтов и Столыпин отправились в путь. В крепости Георгиевской произошло третье событие из той трагической цепи. Переночевав в крепости, из-за невозможности продолжать путь, опасный в ночное время, Лермонтов за утренним самоваром предложил Столыпину: "Послушай, Столыпин, а ведь теперь в Пятигорске хорошо, там Верзилины; поедем в Пятигорск". Столыпин отвечал, что это невозможно. Лермонтов вышел из комнаты. Столыпин сидел задумавшись: "Как нам ехать в Пятигорск, ведь мне поручено везти его в отряд"… "Дверь отворилась, быстро вошёл Лермонтов, сел к столу и, обратясь к Столыпину, произнёс повелительным тоном: "Столыпин, едем в Пятигорск! - С этими словами вынул из кармана кошелёк с деньгами, взял одну монету и сказал: - Вот, послушай, бросаю полтинник, если упадёт кверху орлом - едем в отряд; если решёткой - едем в Пятигорск. Согласен?" Столыпин молча кивнул головой. Полтинник был брошен и к нашим ногам упал решёткой вверх". - Так рассказал об этом событии Пётр Иванович Магденко, ремонтёр Борисоглебского уланского полка, ехавший в эти дни "по казённой надобности" через Ставрополь и Пятигорск в Тифлис и встретивший Лермонтова со Столыпиным в крепости Георгиевской.
"Такое своеволие поручика могло поставить в неудобное положение всех: и Столыпина, и Грабе, и Траскина, но в ту минуту Лермонтов был далёк от чувства вины перед людьми, хлопотавшими за него" - пишет В.А. Захаров в книге "Загадка последней дуэли". Там же Захаров подчёркивает: "Понятно, что Лермонтов не планировал поездку в Пятигорск заранее. Как же тогда отнестись к эпизоду с полтинником,… столь неожиданно решившему дальнейшую судьбу поэта?
>>>
|
|
