Замысел Гоголя

Сюжет поэмы подсказал Гоголю Пушкин, который был свидетелем мошеннических сделок с «мертвыми душами» во время кишиневской ссылки. Работу над поэмой Гоголь начал осенью 1835 года, до того, как приступил к «Ревизору». В том же письме, в котором Гоголь просит у Пушкина сюжет для комедии, он сообщает: «Начал писать «Мертвых душ». Сюжет растянулся на подлинный роман и, кажется, будет смешон… Мне хочется в этом романе показать хотя бы с одного боку всю Русь». В этом письме Гоголь еще называет «Мертвые души» романом, специально подчеркивая, что в нем отсутствует стремление охватить изображением всю полноту русской жизни.
«Я думал просто, - писал Гоголь в «Авторской исповеди», - что смешной проект, исполнением которого занят Чичиков, наведет меня сам на разнообразные лица и характеры; что родившаяся во мне самом охота смеяться создаст сама собою множество смешных явлений, которые я намерен был перемешать с трогательными. Но на всяком шагу я был останавливаем вопросами: зачем? К чему это? <…> Мне хотелось в сочинении моем выставить преимущественно те высшие свойства русской природы, которые еще не всеми ценятся справедливо, и преимущественно те низкие, которые еще недостаточно всеми осмеяны и поражены».
Перед отъездом за границу Гоголь познакомил Пушкина с началом своего произведения: «… Когда я начал читать Пушкину первые главы из «мертвых душ» в том виде, как они были прежде, то Пушкин, который всегда смеялся при моем чтении (он же был охотник до смеха), начал понемногу становиться все сумрачней, сумрачней и, наконец, сделался совершенно мрачен. Когда же чтение кончилось, он произнес голосом тоски: «Боже, как грустна наша Россия!»
Очевидно, Гоголя насторожила такая реакция Пушкина: ведь критикой своей он хотел произвести очищающее влияние на душу читателя. В письме Жуковскому 1836 года он сообщает «Я принялся за «Мертвых душ», которых было начал в Петербурге. Все начатое переделал вновь, обдумал более весь план и теперь веду его спокойно, как летопись… Если совершу это творение так, как нужно его совершить, то… какой огромный, какой оригинальный сюжет! Какая разнообразная куча! Вся Русь явится в нем!»
Жанровое обозначение «роман» перестает отвечать природе развивающегося замысла, и Гоголь называет теперь «Мертвые души» поэмой. Этот замысел ориентируется уже на «Божественную комедию» Данте с ее трехчастным построением: «ад», «чистилище» и «рай». Соответственно у Гоголя первый том «Мертвых душ» мыслится как «ад» современной действительности, во втором томе намечается выход из ада к ее очищению и возрождению («чистилище»), а третий том должен показать торжество светлых, жизнеутверждающих начал («рай»).
Гоголь верит, что душа русского христианина, пройдя через страшные искушения и соблазны, вернется на путь православной истины.